Другие обитатели аквариумов
Гладыш
Надкрылья гладыша коричневатые или зеленоватые, расположены в виде крыши и покрыты всегда слоем воздуха, от которого принимают под водой крайне оригинальный серебристый отлив. Сгребая тщательно этот воздух задними лапками со спины, гладыш соединяет его вроде маленькой ртутной капельки, которая служит для него провизией, как бы запасом дыхательного материала, которым он пользуется в том случае, когда не имеет больше возможности вдыхать воздух из атмосферы, выставляя брюшко на поверхность.
Брать насекомое это надо с крайней осторожностью, так как чуть его сильнее надавишь, как оно тотчас же дает о себе знать, прокалывая кожу своим острым клювом, вследствие чего на укушенном месте сейчас же чувствуется не менее сильная боль, как от укуса пчелы. К счастью, однако, воспаления от него не бывает.
В начале весны самки гладышей кладут свои светло-желтые, овальные яйца на нижнюю часть водяных растений или на дно, склеивая их рядами в кружок. Приблизительно через десять дней на свободном конце яйца показывается ярко-красная точка — просвечивающие глаза. Спустя 14 дней, еще в мае, выходят личинки, одинаковые с матерью по виду и образу жизни, но окрашенные в зеленовато-желтый цвет и без крыльев. До августа они линяют три раза и, наконец, получают очень короткие зачатки крыльев. С четвертым линянием насекомое достигает полного развития, но еще проходит некоторое время, пока оно окрасится и совершенно отвердеет; зимой оно скрывается в оцепенелом состоянии под илом.
Линька эта крайне интересна. Кожа сходит с них целиком, так что можно принять ее совсем за живое насекомое.
Гладыш весьма интересный обитатель аквариума, но его можно сажать не иначе, как в такой, где нет никаких других живых существ, так как будучи чрезвычайно прожорливым, он не только дурной товарищ для водяных насекомых, но также и для головастиков, тритонов и даже самих рыб.
Насколько опасен этот хищник для рыб, показывает следующее.
Один наблюдатель посадил несколько штук этих клопов в аквариум, где уже давно жили карасики, гольяны и другие мелкие рыбки, причем даже более опасался за их целость, нежели за целость рыб. На деле, однако, оказалось совершенно противное. Вскоре между рыбами оказалась необычайная смертность, и тем более необычайная, что неизвестно было, чему ее приписать, так как вода в аквариуме оставалась по-прежнему свежая, светлая, а растения шли даже лучше, чем прежде. К счастью, причина не замедлила открыться. Рассматривая несчастных, плавающих кверху брюшком гольянов, он заметил вдруг, как один из гладышей подплыл к совершенно живой рыбке, влез ей на голову и впился в нее своим хоботом. Рыбка, почувствовав на себе такого непрошеного гостя, старалась всячески от него отделаться, начала биться и билась до тех пор, пока ей не удалось его сбросить; но, отбившись, через несколько минут зашаталась, начала корчиться и, перевернувшись на бок, умерла. С этих пор он стал наблюдать за этим клопом внимательнее и был свидетелем еще нескольких нападений, имевших одни и те же результаты. Конечно, нет надобности добавлять, что он тотчас же поспешил избавиться от этих негодяев.
Интересное зрелище представляет еще гладыш, если его положить на сушу. Ловкий, проворный в воде, он становится на земле совершенно беспомощным и прыгает долгое время вправо, влево, не находя возможности упасть на живот, без чего никак не может взлететь.
Под Москвой гладышей можно достать почти во всяком болоте. Особенно же много я их встречал в болотистых лужах близ фабрики Иокиша в Михалкове и на нижних прудах в Петровском- Разумовском. В тех местах, где они водятся, их обычно такое изобилие, что ловить можно просто сачком или зачерпывая воду банкой. В продаже гладыши не попадаются.
