Аквариумные рыбы


первого раза не попадает




Если же он с первого раза не попадает туда, куда надо, то роет в нескольких местах, чуя, что где-то зарыто мясо. При неудачах вьется, кружится, уплывает и снова возвращается: очевидно, запах мяса ему не дает покоя. И так, пока не добьется того, что ищет. Но если поместить этот кусочек в какой-нибудь чашечке на подставке, так, чтобы его не было снизу видно, то сом, чувствуя его присутствие, будет рыть землю у основания подставки и только после долгих поисков догадается, где он, и тогда, подплыв сверху, схватит его.

Вышеупомянутая чувствительность кожи сома выражалась также еще и в отношении к свежести воды, так как лишь только в последней начинал ощущаться недостаток кислорода, как тотчас же кожа сома становилась светлее и делалась светло-сизой с металлическим отливом, напоминающим собой цвет олова, причем под нижней челюстью, сверх того образовывалось еще в форме дельты розово-кровавое пятно. Пятно это, как и бледность цвета кожи, исчезали тотчас же по прибавлении свежей воды, но особенно быстро происходила эта метаморфоза в том случае, если, одновременно с налитием воды, сом схватывал какую-нибудь пищу: червяка, живца ли и притом такого, которого сразу он проглотить был не в состоянии, а проглатывал только после некоторого усилия.

Лучшим кормом сому служит, без сомнения, мелкая живая рыба, но так как живую рыбу давать было жалко и неприятно, то знакомый мне любитель кормил ею своего сомку, как он его называл, только изредка. Да и сам сомка — оттого ли, что ему давали ее редко, или оттого, что для ее приманки ему недоставало его родного ила, зарывшись в который и шевеля усами, как червями, он обыкновенно ее заманивает — ловил ее как-то неохотно, неловко.

Так, однажды, когда пустили к нему в аквариум штук десять мелких голавликов, то он в продолжение целого дня не поймал ни одного, в следующую ночь поймал только трех и то самых плохоньких, а остальных съел лишь по мере истощения сил, следовательно, почти уснувших. Что же касается до дождевых червей, мотыля, то он ел их с величайшей охотой. Давая дождевых червей своему питомцу, мой знакомый давал их целиком. Затем он кормил его еще яичным желтком и сырым мясом. Последнее было всегда мелкоизрубленное и филейное. Но лучшим для сомки кушаньем были черные тараканы, которых он пожирал с таким наслаждением, как какое-нибудь лакомство. Кроме того, наслушавшись, что сомы охотники до молока, что они будто бы даже сосут его у коров, купающихся в воде, мой знакомый угощал его еще изредка молоком, которое наливал ему в маленькую, в виде соска, мягкую гуттаперчевую трубочку. Сом бросался на эту трубочку с жадностью и высасывал всегда всю до конца.

Принимая пищу, сомка глотал ее вовсе не с таким обжорством, как можно себе это представить, глядя на его широкую пасть, но сначала ощупывал ее хорошенько усами и затем только схватывал и вцеплялся в нее, но уже так крепко, что дозволял даже себя вытащить из воды; причем нисколько не конфузился, когда вместе с добычей попадал ему в рот и ваш палец. Вообще сом этот настолько обжился и освоился с окружавшими его людьми, что позволял себя беспрепятственно гладить пальцем по спине и по голове и без всякого страха принимал пищу из рук, а раз как-то, когда наш любитель при перемене воды из аквариума вынимал его оттуда руками, обвился вокруг руки его кольцом. Что, впрочем, выражало это движение — выражало ли оно приязнь, выражало ли гнев — решить трудно, но, во всяком случае, можно поручиться, что он делал это не от страха.

Сом этот был пойман близ города Коломны, в реке Оке, на так называемую счастливую тоню. Первоначально он имел всего 11/2 вершка, но потом значительно вырос и достиг под конец около 5 вершков. Желая, чтобы сомке была повеселее его затворническая жизнь, Г. А. Иванов, так звали любителя, неоднократно старался добыть ему подружку, но долгое время никак не мог этого добиться, хотя заказывал много раз рыбакам, обещая заплатить за сомика ту цену, какую они только пожелают. Наконец после долгих ожиданий рыбаки эти привезли ему сомиху вершков в 7. Вне себя от радости, принес он свое новое приобретение домой и тотчас же, чтобы не терять ни минуты времени, посадил вместе со своим возлюбленным детищем. Но увы ! —вместо ожидаемой мирной любви между сомами возгорелась страшная вражда: каждый старался укусить, ранить другого, и, как более смирный и тихий, прежний сом вскоре сделался жертвой новой сомихи.





Содержание раздела