Аквариумные рыбы
аквариуме подкаменщиков удалось пока
Развести в аквариуме подкаменщиков удалось пока только франкфуртскому любителю Френкелю. Он поймал в начале марта в быстро текущем ручье несколько подкаменщиков, из которых наиболее крупный имел около 10 сантиметров в длину. Рыбки эти были пущены в аквариум, вмещавший около 20 ведер воды (120 + 50 + 40 сантиметров), с грунтом, состоявшим из чисто промытого песка слоем в 5 сантиметров толщиной; местами на нем были размещены более или менее тесными группами гладкие камни. Растительностью служили кустики валлиснерии и Isoёtes malinvernianum. Кроме того, местами были положены камни с растущими на них ветками водяного мха (Fontinalis).
Аквариум был налит свежей водой и в него пущен воздух от воздуходувного прибора. Каждая из более крупных рыб выбрала себе в аквариуме определенное место и ревниво оберегала его от соседей. Мелкие же экземпляры (5—6 сантиметров) держались большей частью вместе. В течение двух дней рыбы осваивались с новым помещением. Начиная с третьего дня им ежедневно начали давать дождевых червей и энхитреев; на этот корм подкаменщики набрасывались и выказывали сильную прожорливость.
1Такое сжатие хроматофор, по словам Зибольда, происходит у рыб, когда они умирают медленно; если же рыбы околевают сразу, вдруг, то хотя сжатие это и бывает, но, растирая кожу умершей рыбы, можно ее заставить принять прежнюю темную окраску. Затем, еще такое же сжатие происходит у рыб в местах нажима. Так, напр., если рыба околела в сети, то на ней получаются отпечатки самой сети, причем узлы и веревки, как места нажима, отмечаются бледным цветом. Сказанное относится только к черному цвету, так как хроматофоры иных красок от действия света и усиленных движений, наоборот, расширяются.
Корм они брали и на лету, и со дна; в последнем случае они ложились на бок. Два раза в неделю из аквариума осторожно выливалось около 5 ведер воды и взамен их вливалась свежая вода.
Во второй половине марта у пяти рыбок брюшко заметно увеличилось в объеме. В то же время окраска остальных рыб, оказавшихся самцами, становилась день ото дня ярче: на переднем спинном плавнике у них появилась резко выделяющаяся желтая кайма, радужная оболочка глаз стала ярко-красной, поперечные полосы на теле потемнели, а едва заметные дымчатые крапины в хвостовом плавнике превратились в яркие зеленоватоголубые пятна. Окраска самок тоже стала ярче, но рисунок ее был не столь определенным и резким.
Обычная неподвижность рыбок исчезла: они почти все время находились в оживленных движениях; самцы начали обнаруживать враждебность друг к другу. Наиболее крупный из них неистово бил и гнал остальных, причем сильно раскрывал свои жаберные крышки, расправлял огромные грудные плавники и старался укусить или ударить хвостом всякого самца, появлявшегося вблизи занятого им участка. Самок же этот самец встречал совершенно иначе, особенно наиболее крупную из них. Он бросался к ним, несколько раз оплывал вокруг них и старался коснуться мордой основания их грудных плавников. Это прикосновение заставляло самку уплывать прочь, причем самец следовал за ней, и рыбы, преследуя друг друга, носились некоторое время по всему аквариуму.
Так прошло два дня, на третий, вслед за очень энергичным преследованием самки самцом, обе рыбы опустились на дно около группы камней, у которых обычно держался самец, и самка, работая грудными плавниками и мордой, очистила от песка и осевших илистых частиц самый крупный камень.
В это время самец стоял на страже, неистово преследуя каждую из рыб, пытавшихся приблизиться к самке, и разгоняя их в отдельные углы аквариума. Когда очистка камня была закончена, самец приблизился к самке и обе рыбы стали кружиться друг около друга так быстро, что движениями их песок и мелкие камни разбрасывались в разные стороны. Затем рыбы поместились рядом над очищенным камнем, головами в одну сторону, и самка начала выметывать одну за другой икринки, приклеивая их к поверхности камня, а самец поливал их молоками.
Кладка икры продолжалась около часа, после чего рыбы разошлись и в течение часа лежали неподвижно на дне. Затем самец стал на страже икринок, ложился на них брюшком и обмахивал их своими грудными плавниками, держа тело то головой вверх, то головой вниз.
При попытке какой-либо рыбы приблизиться к икринкам самец свирепо бросался на нее и несколькими ударами мордой и хвостовым стеблем прогонял ее в дальний конец аквариума. Тогда, чтобы не тревожить самца, все остальные подкаменщики, равно как и метавшая самка, были переведены в другой аквариум.
Первые мальки выклюнулись через четыре недели. За все это время самец почти ничего не ел: взяв два-три куска разрезанного на несколько частей дождевого червя, остальное он отбрасывал далеко от камня с икринками. Температура воды в нерестилище не превышала +12° Р. Число выведшихся мальков достигало 500. Выклюнувшись из икринок, все они плавали в нормальном положении и при малейших признаках опасности скрывались под камнями. Кормом им служили инфузории, водоросли и порошок из высушенных листьев салата. Через неделю после выхода из икры они уже брали циклопов.
Под Москвой эта рыбка попадается в р. Гордве (близ села Лигачево), впадающей в Сходню, р. Каменке в деревне того же названия (близ ст. Крюково), в Измайловском пруду и в Москве-реке близ Дорогомиловского кладбища на мелких местах под известковыми камнями.
