Аквариумные рыбы
Брызгун
Привезенные мне рыбки были вначале крайне пугливы, дики и стукались то и дело носами о стекла круглого стеклянного аквариума, в который были помещены. Но со временем дикость эта исчезла, они сделались совершенно ручными, подплывали к руке, которая держала корм, выхватывали его, подпрыгивая из воды, брызгали в него своими струями и не только узнавали меня, когда я давал им корм, но даже различали, когда я подходил и когда подходили другие.
Особенно брызгуны боятся шума и до того пугаются его, что нередко расшибают себе морду до крови или же, что еще хуже, начинают кружиться со стремительной быстротой, как осенью листья. Кружение это кончается часто очень печально, и раз закружившиеся у меня, как бешеные, три рыбки перевернулись кверху брюхом и долго не могли прийти в себя, а на другой день две из них околели.
Брызганье свое они производят, прижимая верхнюю челюсть к нижней и пуская изо рта струю воды на манер того, как мастеровые плюют во время курения. При этом они нисколько не вылезают из воды, как это изображено на рисунке Брема, а держат мордочку на уровне воды.
Брызги их имеют обыкновенно от 1/2 до 3/4 аршина, но могут достигать до 11/2 аршин и даже более. Сшибая насекомых, они сначала нацеливаются, для чего зрачки их глаз как-то сходятся, и затем осыпают его целым градом быстро следующих одна за другой брызг. Прицел их так верен, что промаха почти не существует. Целясь, они не только, как я сейчас сказал, скашивают свои глаза, а, смотря по надобности, то подплывают ближе к предмету, в который целятся, то отплывают дальше. Если же этот предмет почему-либо так неудобно помещен, что нельзя в него хорошенько прицелиться, то они, поцелившись, вовсе не стреляют. Интересно, что при этих передвижениях они могут пятиться назад.
Стрелки эти, как мне кажется, стреляя, даже соразмеряют силу пускаемой ими струи, потому что только маленькие, менее опытные рыбки стреляют так сильно, что насекомое вместо того, чтобы упасть в воду, отлетает на сажень и более в сторону; старые же (более крупные рыбки), наоборот, стреляют всегда так ловко, что насекомое постоянно падает в воду. Бывают даже случаи, что в одно насекомое нацеливаются сразу два-три брызгуна и сшибают его, так сказать, общими силами, но обыкновенно каждый стрелок держится своей стороны. Брызганье это, по-видимому, доставляет им большое удовольствие, и они стреляют с большой охотой даже тогда, когда сшибленная ими добыча достается другому.
Лучшим кормом им служат муравьи, и притом не столько крупные, рыжие, которые содержат в себе много муравьиной кислоты, сколько маленькие, черные, ползающие обыкновенно по деревьям. Этих последних они могут есть без конца и смакуют их, как какое лакомство.
Чтобы побольше полюбоваться их искусством стрелять, я подносил обыкновенно этих муравьев на травинке или соломинке и клал ее поперек отверстия аквариума, в котором они помещались. И лишь только муравей начинал ползти, как тотчас же меткий стрелок сшибал его в воду. При этом, однако, они не охотно ели тех из них, которые питались соком тли. Вероятно, им не нравилась их сладость, а потому при ловле этих муравьев приходилось ловить не тех, которые сползали с дерева, а тех, которые ползли на него. Сначала эта ловля доставляла мне довольно много затруднений, но потом я приспособился ловить их таким образом: брал травинку с колоском на конце и, обмакнув этот колосок в соленую воду, подносил его к ползущему муравью. Соленая влага имела, по-видимому, какую-то привлекательность для него; он сейчас же останавливался и вползал на травинку, а я переносил его к рыбам.
Кроме этих муравьев они едят с большой охотой еще комаров, особенно долгоногих Tipula, разных мух, а также некоторых бабочек, которых ловят с удивительным искусством при вечернем освещении. Вообще надо сказать, что брызгуны едят только движущуюся пищу, которой движение, как мне кажется, производит на них такое же раздражение, как на кошку движущаяся добыча. Как кошка, видя движение даже бумажки, не в состоянии воздержаться от того, чтобы не броситься на нее, так и брызгуны при виде летающего или ползущего насекомого не могут воздержаться от того, чтобы не брызнуть, не стрельнуть в него. Если же насекомое не движется, то рыбка, как бы она ни была голодна, никогда не возьмет его, и оно может пролежать на воде по целым часам, и даже дням, нетронутым.
